Религиозная ситуация в Черкесии с конца XV до начала XVIII вв.

Религиозная ситуация в Черкесии с конца XV до начала XVIII вв.
Фото: www.natpress.net

Одним из важных направлений политики Османской империи по отношению к Черкесии было распространение ислама среди адыгов. Как уже отмечалось, территориальные приобретения турок на Северо-Западном Кавказе были очень невелики как относительно всего массива адыгских земель, так и по сравнению с экспансией империи Османов в других частях света. Естественно, это не устраивало Высокую Порту, которая стремилась сделать адыгов своими подданными, а не только декларативно заявлять об этом в посланиях, адресованных другим державам и прежде всего – России. Очевидно, осознав неэффективность своей прежней политики на Северо-Западном Кавказе и в Центральном Предкавказье, Высокая Порта решила ввести в арсенал своих политических методов распространение ислама среди адыгов. Видимо, религиозная экспансия должна была стать фундаментом для территориальной экспансии Черкесии, к которой османы стремились не одно столетие.
Будучи вызвана политическими интересами Османской империи на Северном Кавказе, исламизация была, по сути, процессом межкультурного взаимодействия мусульманской культуры и традиционной культуры адыгов.
Религиозную ситуацию в Черкесии с конца XV в. до начала XVIII в., когда началось активное распространение ислама среди адыгов, невозможно охарактеризовать однозначно. Исторические источники, касающиеся религиозной принадлежности черкесов в указанный период, чрезвычайно разноречивы. Так, по Дж. Интериано (конец XV в.), адыги являлись христианами православного толка. Этот автор подметил, что мужчины–адыги начинали посещать богослужения в церкви лишь в старости, когда отходили от «ратных дел» и уже не принимали участия в набегах. М. Броневский (конец XVI в.) писал, что хотя черкесы и назывались христианами, но сохраняли смутное представление о религии, а большинство из них было идолопоклонниками. Авторы XVII в. – католические священники Э. Дортелли Д’Асколи и Дж. Лука также подчеркивали, что адыги – христиане только по имени, и у них сохранились лишь некоторые христианские обычаи и существовали языческие святилища. Другой автор XVII в. Ж.Б.Тавернье заявил, что черкесы «ни христиане, ни магометане», а вся их религия заключается в торжественных жертвоприношениях домашних животных и молитвах.
Многие иностранцы, посетившие адыгов, отмечали, что черкесы, признавая себя православными христианами, в действительности плохо исполняли религиозные предписания. Упадок православия в Черкесии явился следствием ослабления связей с православными центрами.
Но уже в XVI в. христианство не являлось официальной религией большинства адыгов. В 1588 и 1589 гг. кабардинские князья присягали Московскому царю «по своей вере по мусульманскому закону». Упомянутый выше Дж. Лука отмечал, что большая часть адыгов является магометанами, а другие следуют греческому обряду, то есть, православию.Во 2-й половине XVII в. Якоб Стрейс говорил о кабардинцах, что они считали себя мусульманами, хотя на деле они были не более, чем язычниками. Эвлия Челеби (XVII в.) отмечал, что народ Кабарды недавно (в правление и стараниями крымского хана Мухаммед-Гирея) «удостоился чести приобщиться к исламу, у него были посажены кадий и имамы» . В то же время он не был вполне уверен в прочном будущем ислама в Кабарде. Пребывая же у хегаков, этот турецкий путешественникподчеркивал, что они не мусульмане, но и не неверные. Заметим, что как раз земли хегаков территориально входили в Таманский санджак Каффинского эйялета.
Такие расхождения в сведениях, представленных в сочинениях иностранцев о Черкесии, не дают основания сомневаться в их достоверности. Далеко не каждый чужеземец имел возможность наблюдать религиозную ситуацию на всей территории Черкесии, а описывал лишь те местности, где ему удалось побывать. При сопоставлении одновременных источников становится понятно, что в один и тот же период разные адыгские общества могли быть приверженцами различных религиозных воззрений. Более того, в рамках одного субэтноса или даже общества могла иметь место аналогичная ситуация, что часто было связано с социальным статусом приверженца того или иного вероучения (дворянин он или простолюдин), а также с политической ориентацией правящих кругов адыгских обществ, о чем будет сказано далее. Там же, где адыги считали себя приверженцами монотеистических религий (христианства и ислама), они никогда не исповедовали ни ортодоксальное христианство, ни нормативный ислам: эти религии всегда тесно переплетались с языческими верованиями. То есть для духовного пласта культуры адыгов был характерен религиозный синкретизм, выраженный в наслоениях и сосуществовании домонотеистических верований, элементов христианства и ислама. Отсутствие централизованного государства, а поэтому и жесткой церковной организации во многом объясняет утвердившийся здесь синкретизм религиозно-философской идеологии. Язычество, несмотря на проникновение мировых религий в эту зону, играло весьма активную роль в адыгском обществе вплоть до 30-х гг. XX в.
Подобная зыбкость религиозных установлений явилась, с одной стороны, благоприятной почвой для распространения новой религии – ислама на всем пространстве Северо-Западного Кавказа и Центрального Предкавказья. Тем более, что процесс его проникновения в указанный регион начался еще в домонгольскую эпоху. Об этом свидетельствуют и археологические памятники. На территории Карачаево-Черкесии, у Нижнего Архыза, на могильных плитах обнаружены (правда, единичные) арабские мусульманские надписи, которые археологи относят к XI–XII вв. Подобные эпиграфические памятники встречаются и в других районах Ставрополья. Арабский путешественник Ибн-Батута писал, что в 1334 г. в районе Пятигорска существовала соборная мечеть.
Во II половине XIII в. по соседству с адыгами, в Золотой Орде, был принят ислам в качестве официальной религии. Можно предположить, что уже с этого времени золотоордынцы пытались распространить среди адыгов мусульманство. Но соседство с могущественной мусульманской империей не сделало адыгов мусульманами, несмотря на контакты с Золотой Ордой.
Есть мнение, что в это время на Западном Кавказе не было условий, обеспечивавших бурный успех мусульманской проповеди. Действительно, ислам был знаком жителям Северо-Западного Кавказа и Центрального Предкавказья до XVI в., но это существенно не изменило религиозную ситуацию в Черкесии.
Однако после падения Золотой Орды соседство и характер связей адыгов с Крымским ханством и Османской империей постепенно изменяло религиозную ситуацию в Черкессии в сторону достаточно активной исламизации. Именно Крым и Оттоманская порта – ближайшие к Кавказу мусульманские державы, откуда могла идти проповедь исламского вероучения или его насильственное насаждение.
Среди адыгских обществ было немало сторонников прокрымской ориентации. А это, в свою очередь, могло способствовать распространению ислама среди адыгов. Да и Османская империя уже в XVI в. пыталась обратить адыгов в ислам, действуя через миссионеров и армии крымских ханов. После взятия в 1475 г. Каффы и других городов Черноморского побережья османами, христианские проповедники уступили место мусульманским. Деятельное участие в этом приняли крымские ханы, особенно Шах-Абас-Гирей, который во 2-ой половине XVI столетия двинулся с татарами в Закубанье и насаждал здесь ислам, карая непокорных разорением селений.
Но распространение ислама среди черкесов (как и любой религии у любого народа) – процесс сложный и, как правило, длительный. О повсеместном внедрении ислама среди адыгов можно говорить гораздо позже, чем среди них появились проповедники – с Кораном ли, с мечом ли, или с тем и другим. И даже строительство мечетей не может служить показателем степени исламизации населения Северо-Западного Кавказа и Центрального Предкавказья. Для того чтобы новая религия получила сколько-нибудь значительное распространение у того или иного народа, а тем более превратилась в господствующую форму идеологии, необходимы соответствующие социально-экономические и политические условия. Но главное, чтобы этот внешний импульс (каковым является религия, внедряемая среди одного народа другим) был воспринят культурой этноса-реципиента и интегрирован в нее.
Религиозная ситуация в Черкесии
с конца XV до начала XVIII вв.

Одним из важных направлений политики Османской империи по отношению к Черкесии было распространение ислама среди адыгов. Как уже отмечалось, территориальные приобретения турок на Северо-Западном Кавказе были очень невелики как относительно всего массива адыгских земель, так и по сравнению с экспансией империи Османов в других частях света. Естественно, это не устраивало Высокую Порту, которая стремилась сделать адыгов своими подданными, а не только декларативно заявлять об этом в посланиях, адресованных другим державам и прежде всего – России. Очевидно, осознав неэффективность своей прежней политики на Северо-Западном Кавказе и в Центральном Предкавказье, Высокая Порта решила ввести в арсенал своих политических методов распространение ислама среди адыгов. Видимо, религиозная экспансия должна была стать фундаментом для территориальной экспансии Черкесии, к которой османы стремились не одно столетие.
Будучи вызвана политическими интересами Османской империи на Северном Кавказе, исламизация была, по сути, процессом межкультурного взаимодействия мусульманской культуры и традиционной культуры адыгов.
Религиозную ситуацию в Черкесии с конца XV в. до начала XVIII в., когда началось активное распространение ислама среди адыгов, невозможно охарактеризовать однозначно. Исторические источники, касающиеся религиозной принадлежности черкесов в указанный период, чрезвычайно разноречивы. Так, по Дж. Интериано (конец XV в.), адыги являлись христианами православного толка. Этот автор подметил, что мужчины–адыги начинали посещать богослужения в церкви лишь в старости, когда отходили от «ратных дел» и уже не принимали участия в набегах. М. Броневский (конец XVI в.) писал, что хотя черкесы и назывались христианами, но сохраняли смутное представление о религии, а большинство из них было идолопоклонниками. Авторы XVII в. – католические священники Э. Дортелли Д’Асколи и Дж. Лука также подчеркивали, что адыги – христиане только по имени, и у них сохранились лишь некоторые христианские обычаи и существовали языческие святилища. Другой автор XVII в. Ж.Б.Тавернье заявил, что черкесы «ни христиане, ни магометане», а вся их религия заключается в торжественных жертвоприношениях домашних животных и молитвах.
Многие иностранцы, посетившие адыгов, отмечали, что черкесы, признавая себя православными христианами, в действительности плохо исполняли религиозные предписания. Упадок православия в Черкесии явился следствием ослабления связей с православными центрами.
Но уже в XVI в. христианство не являлось официальной религией большинства адыгов. В 1588 и 1589 гг. кабардинские князья присягали Московскому царю «по своей вере по мусульманскому закону». Упомянутый выше Дж. Лука отмечал, что большая часть адыгов является магометанами, а другие следуют греческому обряду, то есть, православию.Во 2-й половине XVII в. Якоб Стрейс говорил о кабардинцах, что они считали себя мусульманами, хотя на деле они были не более, чем язычниками. Эвлия Челеби (XVII в.) отмечал, что народ Кабарды недавно (в правление и стараниями крымского хана Мухаммед-Гирея) «удостоился чести приобщиться к исламу, у него были посажены кадий и имамы» . В то же время он не был вполне уверен в прочном будущем ислама в Кабарде. Пребывая же у хегаков, этот турецкий путешественникподчеркивал, что они не мусульмане, но и не неверные. Заметим, что как раз земли хегаков территориально входили в Таманский санджак Каффинского эйялета.
Такие расхождения в сведениях, представленных в сочинениях иностранцев о Черкесии, не дают основания сомневаться в их достоверности. Далеко не каждый чужеземец имел возможность наблюдать религиозную ситуацию на всей территории Черкесии, а описывал лишь те местности, где ему удалось побывать. При сопоставлении одновременных источников становится понятно, что в один и тот же период разные адыгские общества могли быть приверженцами различных религиозных воззрений. Более того, в рамках одного субэтноса или даже общества могла иметь место аналогичная ситуация, что часто было связано с социальным статусом приверженца того или иного вероучения (дворянин он или простолюдин), а также с политической ориентацией правящих кругов адыгских обществ, о чем будет сказано далее. Там же, где адыги считали себя приверженцами монотеистических религий (христианства и ислама), они никогда не исповедовали ни ортодоксальное христианство, ни нормативный ислам: эти религии всегда тесно переплетались с языческими верованиями. То есть для духовного пласта культуры адыгов был характерен религиозный синкретизм, выраженный в наслоениях и сосуществовании домонотеистических верований, элементов христианства и ислама. Отсутствие централизованного государства, а поэтому и жесткой церковной организации во многом объясняет утвердившийся здесь синкретизм религиозно-философской идеологии. Язычество, несмотря на проникновение мировых религий в эту зону, играло весьма активную роль в адыгском обществе вплоть до 30-х гг. XX в.
Подобная зыбкость религиозных установлений явилась, с одной стороны, благоприятной почвой для распространения новой религии – ислама на всем пространстве Северо-Западного Кавказа и Центрального Предкавказья. Тем более, что процесс его проникновения в указанный регион начался еще в домонгольскую эпоху. Об этом свидетельствуют и археологические памятники. На территории Карачаево-Черкесии, у Нижнего Архыза, на могильных плитах обнаружены (правда, единичные) арабские мусульманские надписи, которые археологи относят к XI–XII вв. Подобные эпиграфические памятники встречаются и в других районах Ставрополья. Арабский путешественник Ибн-Батута писал, что в 1334 г. в районе Пятигорска существовала соборная мечеть.
Во II половине XIII в. по соседству с адыгами, в Золотой Орде, был принят ислам в качестве официальной религии. Можно предположить, что уже с этого времени золотоордынцы пытались распространить среди адыгов мусульманство. Но соседство с могущественной мусульманской империей не сделало адыгов мусульманами, несмотря на контакты с Золотой Ордой.
Есть мнение, что в это время на Западном Кавказе не было условий, обеспечивавших бурный успех мусульманской проповеди. Действительно, ислам был знаком жителям Северо-Западного Кавказа и Центрального Предкавказья до XVI в., но это существенно не изменило религиозную ситуацию в Черкесии.
Однако после падения Золотой Орды соседство и характер связей адыгов с Крымским ханством и Османской империей постепенно изменяло религиозную ситуацию в Черкессии в сторону достаточно активной исламизации. Именно Крым и Оттоманская порта – ближайшие к Кавказу мусульманские державы, откуда могла идти проповедь исламского вероучения или его насильственное насаждение.
Среди адыгских обществ было немало сторонников прокрымской ориентации. А это, в свою очередь, могло способствовать распространению ислама среди адыгов. Да и Османская империя уже в XVI в. пыталась обратить адыгов в ислам, действуя через миссионеров и армии крымских ханов. После взятия в 1475 г. Каффы и других городов Черноморского побережья османами, христианские проповедники уступили место мусульманским. Деятельное участие в этом приняли крымские ханы, особенно Шах-Абас-Гирей, который во 2-ой половине XVI столетия двинулся с татарами в Закубанье и насаждал здесь ислам, карая непокорных разорением селений.
Но распространение ислама среди черкесов (как и любой религии у любого народа) – процесс сложный и, как правило, длительный. О повсеместном внедрении ислама среди адыгов можно говорить гораздо позже, чем среди них появились проповедники – с Кораном ли, с мечом ли, или с тем и другим. И даже строительство мечетей не может служить показателем степени исламизации населения Северо-Западного Кавказа и Центрального Предкавказья. Для того чтобы новая религия получила сколько-нибудь значительное распространение у того или иного народа, а тем более превратилась в господствующую форму идеологии, необходимы соответствующие социально-экономические и политические условия. Но главное, чтобы этот внешний импульс (каковым является религия, внедряемая среди одного народа другим) был воспринят культурой этноса-реципиента и интегрирован в нее.
 
По теме
По благословению правящего Архиерея Владыки Тихона, осужденных, отбывающих наказание в  колонии-поселении № 6 г. Майкопа, посетил православный священник иеромонах Даниил (Чадаев),
По благословению Архиепископа Тихона сотрудниками уголовно-исполнительной инспекции по г. Майкопу организована встреча с руководителем отдела миссионерского служения священником Сергием Малышевым для осужденных к наказаниям,
По благословению Архиепископа Тихона начиная с 7 января 2024 года священники Майкопской и Адыгейской епархии Русской православной церкви проводили праздничные богослужения в церквях и беседы в молельных комнатах,
ДУМ РА и КК выражает соболезнования родственникам погибших в результате теракта в Москве - Дум РА и КК Духовное управление мусульман Республики Адыгея и Краснодарского края выражает искренние соболезнования родственникам погибших в результате теракта в «Крокус Сити Холле» в Москве.
Дум РА и КК
В Адыгее возбуждено уголовное дело по факту убийства жительницы Тахтамукайского района - Следственный комитет Установлено, что 26 марта 2024 года в поселке Яблоновский Тахтамукайского района в квартире жилого дома обнаружено тело женщины с признаками насильственной смерти, предположительно наступившей в результате удушения.
Следственный комитет
Энтеробиоз в Республике Адыгея остаётся самой распространенной инвазией. Его доля в структуре гельминтозов, регистрирующихся на территории республики, составляет более 80%.
Роспотребнадзор